В Абхазии никогда не прекращали существования преследуемые властями, но уважаемые в народе и продолжающие (хоть и тайно) свое священное дело призыва к исламу - абхазские муллы - ахуаджа.
Еще в 1888 г. в одном только Гудаутском участке ахуаджа, по сведениям официальных структур, было 6 человек. При том во многих абхазских селах число «неофициальных» мулл - ходжей намного превышало число священников. Например, к концу XIX в. в селах Члоу, Джгерда, Аацы и Звандрипш было соответственно 12, 7, 5, 8 мулл и только по одному православному священнику.
Назначенный обществом восстановления православного христианства на Кавказе миссионер Е. Маминаишвили в 1896 г., также видел много мулл в селах Гудаутского участка. Такое положение отражено в отчетах «Общества восстановления православного христианства на Кавказе» за 80-е гг. XIX в., в числе основных причин, которые объясняют слабое воздействие церкви на абхазов: «влияние самозванных мулл..., не менее вредное влияние омусульманившихся абхазцев, эмигрировавших в Турцию и вновь возвратившихся на родину». К. Ф. Ган в 1902 г. в статье «Поездка в Мингрелию, Самурзакань и Абхазию» (Кавказский вестник, №5, 1902) пишет: «абхазцы- приняли ислам и фанатически преданы этой религии».
Еще одним фактором, сближавшим простой народ и проповедников ислама был язык.
Большинство ахуаджа были этническими абхазами, хоть и прожившими значительную часть своей жизни в Османской Турции, и потому свободно использовали абхазский язык в проповедях. Ходжи турецкого происхождения также владели абхазским. Большую» роль играл и турецкий язык, имевший очень широкое хождение среди населения вплоть до установления Советской власти и даже после него. Службы же в православных храмах Абхазии продолжались вестись на грузинском языке - чуждом и непонятном абхазам. Кроме того, большинство ахуаджа выполняли функцию лекарей, используя в практике как лечение молитвами, так знания в народной медицине (отсюда абхазское слово обозначающее врача «ахакьым», от арабского хаким - мудрец).
По выражению К .Мачавариани «они же (муллы) являлись и врачами, и судьями, и советниками, - словом, изучали дух народа и действовали сообразно этому»
В 1905 г. первая революция вынудила напуганную народным возмущением имперскую власть пойти на некоторые уступки, в том числе и мусульманскому населению России. По новому манифесту мусульманам разрешалось сооружение молитвенных домов, открытие школ - мектебов и медресе, был установлен порядок избрания «лиц магометанского духовенства» и даже допускался переход из православия в ислам.
«Реализацию» этих прав для абхазских мусульман и «веротерпимость» официального православия характеризуют высказывания некоторых представителей церкви в своих рапортах руководству: «между абхазцами есть лица, имеющие некоторые преимущества перед другими и заранее зная содержания манифеста неправильно поняли, выпустив из виду, конечно, умышленно, что они вероотступники, на которых настоящая монаршая милость не распространяется... Слово «веротерпимость» при соблюдении магометанских молитвословий, для них, как вероотступников, ни в коем случае не имеет никакого отношения» (священник Ачандарского прихода Симон Нодия), «я сначала разъяснял им манифест и сказал, что подачею прошения по сему предмету они не то что достигнут цели, но заслужат большое наказание» (псаломщик Дурипшского прихода Константин Шеклашвили).
Власть и церковь в очередной раз решительно отказывались признавать право на религиозное самоопределение «виновного» народа.
абхазия
И хотя с изданием манифеста для абхазов - мусульман ситуация принципиально не изменилась, тем не менее именно этот период характеризуется усилением их религиозного самосознания. Способствовало этому усиление притока абхазов, возвращающихся из вынужденной эмиграции. Так, усилиями Ч. Бутба, вернувшегося на родину из Османской Турции в 1908 г., появляется значительным подъем в состоянии абхазов, исповедующих ислам. Он от имени общины мусульман добивается официального разрешения на открытие в селениях мечетей и назначения мулл. В 1914 г. епископ Сергий пишет, что «...в Гудаутском участке назначено (по видимости, с разрешения власти) восемь мулл», хотя в одном из документов еще за 1912 г. сообщалось, что в одном только Аацы «...имеется 8 никем (из имперской администрации) не признанных мулл и они имеют сильное влияние и хозяйничают так как им хочется», здесь же указываются их фамилии - Бутба, Авидзба, Базба и т. д. Уже в 1915 г. во всем Сухумском округе «в данное время ... живут занимающиеся пропагандой ислама и требоисполнением абхазы-лжемуллы 44 души» (из них в Гудаутском участке - 26, Гумистинском - 7 и Кодорском - 11 человек).
Абхазские муллы-ахуаджа получали религиозное образование в медресе Аджарии, еще совсем недавно бывшей частью Турции, а также в медресе Крыма и Карачая.
В 1905 г. в «Требованиях жителей Сухумского округа наместнику на Кавказе» значится пункт о необходимости в учебных заведениях округа организации изучения «...для абхазцев - мусульман - арабского (языка)».
Во многих селениях (Абгархук, Аацы, Звандрипш, Анухва, Акапа, Гума, Эшера, Куланурхва, Члоу, Джгерда, Амзара, Гуп, Отап и т.д.) постоянно либо какой-то период времени действовали неофициальные мечети, обычно представляющие собой небольшие деревянные строения без минарета; при их отсутствии люди для молитвы собирались в жилых домах или на полянах.
К началу XX в. мусульмане начинают добиваться, пусть и с относительным успехом, постройки полноценных, разрешенных властью мечетей.
В 1913 г. известный православный миссионер в Абхазии епископ Андрей в статье о Ново-Афонском монастыре упоминает «...построение огромной мечети в приморском селении Очемчиры» (как известно, уже в XIX в. здесь существовала мечеть). Здесь же он с негодованием пишет: «Ко мне, православному епископу, в селениях Ачандары, Абгархук, Дурипш, жители обратились, видя меня в первый раз, с просьбой о постройке мечети? В селении Ацы мечеть уже начата постройкой». В те же годы (1912-1913) в отчете упомянутого общества читаем: «Мусульманская пропаганда в последнее время особенно усилилась в Кодорском и Гудаутском участках... Поселяне Абгархук (Гудаутского участка), забывшие христианскую веру своих отцов, построили мечеть и настойчиво домогаются разрешения на открытие в ней совершения богослужения. Почти то же замечается в селе Гун Акуцо (Кодорского участка)».
Буквально до 1917 г. постоянно выражали свои требования администрации о постройке разрешенных властями полноценных мечетей и жители сел окрестностей Сухума (Эшера, Гума, Акапа, Абжаква и т.д.)
Известно, что к 1917 г. существовали официальные мечети, кроме упомянутых, в Сухуме, Гудауте, Члоу, Джгерде, Цхенцкаре, Отапе и т.д. (все мечети впоследствии уничтожены), по некоторым данным всего в первой четверти XX в. в Абхазии существовало более 60 легальных и полулегальных мечетей. Во многих селениях Абжуйской и Гумской Абхазии до 1918 г. при мечетях действовали начальные мусульманские частные школы, а в Бзыбекой области они существовали даже до 1927 г.
Существовавшее положение характеризует журнал «Сотрудник Закавказской миссии» за 1912 г.: «большая часть Сухумского округа, особенно Гудаутского участка, если не официально, то скрыто продолжает оставаться мусульманами, а другая часть населения к религиозным вопросам и ко всему христианству - глубоко индифферентна». Подобное усиление влияния ислама не могло не встревожить деятелей церкви. В 1913 г. создается «Окружная противомусульманская миссия», руководимая епископом, абхазом по национальности, Н. Ладария (позже его сменил Н. Патейпа).
Деятельность мулл тщательно контролируется, анализируется, регулярно составляются их списки. Церковью составлялись и списки «зараженных мусульманством» сел, представляющих собой географию большей части Абхазии: Лдзаа, Бзыбь, Калдахвара, Блабурхва, Мугудзырхва, Бармыш, Отхара, Джирхва, Хуап, Звандрипш, Дурипш, Ачандара, Аацы, Абгархук, Бжилиу, Арсаул, Куланурхва, Гвандра, Эшера, Мерхеул, Атара, Джгерда, Члоу, Гуп, Ткварчал, Цхенцкар, Моква, Кутол, Маркула, Тамыш и т.д. Однако революция 1917 г. и ее последствия приводят к утере завоеванных мусульманами позиций, наступает - смутное время.
source : tebyan
